О работе патологоанатомов сложилось множество стереотипов. В кино они представлены как любители чёрного юмора, спокойно поедающие бутерброды и покуривающие у секционного стола. В реальном мире при одном упоминании этой профессии люди, не связанные с медициной, ощущают холодок на коже.

Врач-патологоанатом, судебно-медицинский эксперт, заведующая патологоанатомическим отделением Крымской центральной районной больницы Тамара Яковлева рассказала «Призыву», в чём на самом деле состоит её работа.

ПО ВОЛЕ СЛУЧАЯ
Будучи маленькой девочкой, Тамара Валентиновна мечтала посвятить свою жизнь медицине и работать детским врачом. Она окончила Читинский государственный медицинский институт (ныне Читинская государственная медицинская академия) по специальности «Педиатрия», прошла интернатуру по направлению «Психиатрия». Вышла замуж и вместе с супругом перебралась в Улан-Удэ, где в 1988 году устроилась работать врачом психиатром-наркологом в Республиканский наркологический диспансер.
В Крымск Яковлевы приехали в 1996-ом. И здесь Тамаре Валентиновне предложили должность врача-патологоанатома в центральной районной больнице. Её супруг уже тогда был судмедэкспертом и убедил жену согласиться на эту работу.
– Прежде чем приступить к своим обязанностям, я прошла курсы повышения квалификации по специальностям «Судебно-медицинская экспертиза» и «Патологоанатомическая анатомия». С тех пор минуло уже 23 года, – вспоминает Тамара Яковлева. – Первое время мне было непросто. Я-то мечтала спасать человеческие жизни, а стала работать с умершими людьми. В самом начале и страх присутствовал. Нет, не потому, что я ежедневно видела безжизненные тела (на вскрытия в процессе учёбы ходят все будущие врачи) – я боялась, что у меня в целом не получится, что я кого-то подведу. Со временем и страх пропал, и переосмысление пришло. Я поняла, как важна моя профессия.
Профессия, без сомнения, важная и очень трудная. Если профильный врач должен знать всё «от» и «до» в одном конкретном направлении, то патологоанатом обязан разбираться во всех направлениях, говорит наша собеседница.
– Но знать абсолютно всё просто невозможно, каким бы богатым ни был опыт врача, – говорит Тамара Яковлева. – Поэтому в своей работе мы часто пользуемся медицинскими справочниками – это наши главные помощники. Также обращаемся за консультацией к краевым специалистам-кураторам, которые закреплены за каждым муниципалитетом.
Тамара Валентиновна говорит, что, согласно статистике, в Крымском районе люди чаще всего умирают от болезней сердца и сосудов. Сейчас на втором месте среди причин смерти – бронхолёгочные заболевания. Также зачастую к летальному исходу приводят эндокринные заболевания, такие как диабет и ожирение.

ТОНКОСТИ РАБОТЫ
В обязанности патологоанатома в первую очередь входит исследование тел умерших, определение причин и времени их смерти. Это делается, как правило, для того, чтобы ответить на вопросы, правильно ли работали врачи, так ли проходило лечение, верно ли был поставлен диагноз, а также в случаях спорной причины смерти.
В протоколах вскрытия диагнозы клинические и патологоанатомические, как правило, не расходятся, говорит Тамара Яковлева. Статистика такова: 95 процентов совпадений и 5 процентов расхождений. Эти пять процентов – экстренные случаи, когда люди поступают в тяжёлом состоянии. Но таких случаев, когда диагнозы лечащего врача и патологоанатома принципиально разные, – единицы.
– Мало кто знает, но большая часть нашей деятельности приходится на изучение живых, – рассказывает патологоанатом. – Наша задача – ставить точные диагнозы людям, лечение которых не обходится без операции. В патологоанатомическом отделении Крымской ЦРБ на втором этаже находится лаборатория. Там мы исследуем биопсии (кусочки органов, ткани или образования) таких пациентов, их операционный материал (удалённые органы, опухоли).
На основании нашего заключения врачи других специальностей назначают лечение. Иногда приходится делать срочные биопсии, во время которых пациент лежит прямо на операционном столе. Привыкнуть к такой ответственности непросто, ведь ошибка может стоить чьей-то жизни. После того как становится известно, что у пациента есть подозрение на онкологическую патологию, он направляется в Краснодар для более полного обследования и назначения лечения.
Курс лучевой терапии можно пройти в Краснодаре или Новороссийске, а химиотерапию люди с онкологическими заболеваниями, такими как рак молочной железы, кишечника, желудка и лёгких, проходят в центре амбулаторной онкологической помощи Крымской ЦРБ.
Тамара Яковлева работает и в должности судебно-медицинского эксперта. Она выезжает на места происшествий и после криминалистов осматривает пострадавших. Работа судмедэкспертов идёт рука об руку со следственными действиями, а их заключения становятся доказательствами в судах и основаниями для вынесения приговоров.
– У судмедэксперта очень много бумажной работы, – делится Тамара Валентиновна. – Мы также производим забор анализов (крови, мочи) для определения содержания алкоголя, наркотиков. Берутся образцы тканей внутренних органов для определения гистологической структуры, изменений, наличия отравляющих веществ. После даётся объективная оценка всех результатов исследований, составляется заключение, которое отдаётся следователю либо сотруднику полиции, который назначал экспертизу.

КИНОШНЫЕ БАЙКИ
Многие из стереотипов, которые сложились о работе патологоанатомов, Тамара Валентиновна называет просто абсурдными.
– Сцены фильмов, где врач с головы до ног облит кровью или цинично поедает обед рядом с трупом, – полная чушь. В морге, как правило, чисто и светло. Никому и в голову не придёт тащить в стерильное помещение продукты питания, а работаем мы весьма аккуратно, – говорит патологоанатом.
На вопрос, бывали ли случаи, когда медики ошибочно признавали человека умершим и он оказывался в морге, Тамара Валентиновна ответила, что это ещё одна байка из кино.
– Я не могу представить себе, как такое вообще может произойти, – говорит специалист. – Разве что от полнейшего непрофессионализма. Ведь прежде чем тело поступит в патологоанатомическое отделение, смерть будет констатирована врачами, использующими медицинские приборы.
После тело ещё на протяжении пары часов будет находиться в отделении, где умер человек. Так что на момент вскрытия уже имеются признаки смерти, которые ни с чем не спутаешь, например, трупное окоченение. В Крымском районе подобных случаев точно не было, по крайней мере, на моей практике. Отсюда и ответ на распространенный вопрос, боимся ли мы покойников. Как бы необычно это ни прозвучало, но вскрывать трупы – для меня рутина. Про сверхъестественные явления вроде призраков в морге вообще молчу – за все годы не видела подобного и вряд ли увижу.

«Я НИКОГДА К ЭТОМУ НЕ ПРИВЫКНУ»
По словам Тамары Валентиновны, ей ни разу не хотелось сменить свою профессию, несмотря на все сложности. Тем более, по словам нашей собеседницы, в патологоанатомическом отделении работает отличный коллектив. На работу приходит устраиваться молодёжь – лаборанты и санитары. Ей нравится их учить и отрадно, что есть кому передавать свой опыт.
– Но есть один момент, к которому я никак не могу привыкнуть. Это вскрытие детей – от грудничков до подростков. Сложно отделаться от вороха мыслей, сопровождающих процесс. Я ведь сама мама и бабушка, – говорит Тамара Яковлева. – Ещё каждый раз бывает непросто, когда родственники забирают своих родных для погребения и оформляют документы.
Они начинают плакать, и я плачу вместе с ними. Очень сложно не отозваться, в такие минуты трудно подобрать слова. Я стараюсь «отключать голову» после рабочего дня, но это не всегда получается. Звонки от коллег и родственников умерших поступают постоянно, поэтому о работе я думаю практически 24 часа в сутки.

ДИНАСТИЯ
Десять лет наша героиня являлась председателем профкома Крымской ЦРБ. Тамара Яковлева отмечена медалью Центрального комитета профсоюзов медицинских работников. Сейчас она заместитель председателя профкома.
В семье Яковлевых не только Тамара Валентиновна работает патологоанатом. Супруг Николай Сергеевич, дочь Татьяна и её муж Андрей Ломакины также выбрали эту профессию. Сейчас все трое работают в ковидном госпитале. Уже несколько месяцев родные общаются только по телефону, стараясь поддерживать друг друга.
– Я как заведующая отделением работаю в «чистой» зоне, а они – в «грязной». Мне необходимо контролировать процесс и здесь, и там. Это очень непросто.
От всех грустных событий, с которыми нам приходится сталкиваться по роду деятельности, мы, по возможности, стараемся абстрагироваться, – делится собеседница. – Находим возможность весело и позитивно проводить свободное время. Любим петь и танцевать. Дочь Людмила играет на скрипке, сын Сергей и супруг – на гитаре, дочь Татьяна рисует.
Многие люди, когда узнают, что мы работаем патологоанатомами, очень удивляются. И это ещё один сложившийся стереотип, что все патологоанатомы – очень угрюмые люди. Это не так. Моя профессия вынуждает, скорее, размышлять о смерти как о явлении. Работа дала мне возможность понять, что перед ней все равны, и избавила от страха перед неизбежным.